Джозеф Кэмбел

Богини

глава 3

Приход индоевропейцев[1]

Обширные археологические раскопки и исследования Марии Гимбутас позволяют сделать выводы о приходе индоевропейских племен севера на территорию неолитических сельскохозяйственных общин, располагавшихся в Старой Европе (по термину Гимбутас).

В то же время, аккадийцы и другие семитские племена начали продвигаться в Месопотамию с юга. Около 3500 г. до н.э. земледельцы оказались меж двух огней – семитами со стороны пустыни, и индоевропейцами с севера. Семиты были, преимущественно, пастухами овец и коз; интенсивность их набегов возрастала на протяжении многих лет. Саргон и Хаммурапи привнесли в семитскую сферу всевозрастающее значение мужского начала, иудеи же довели его до крайности – полного отвержения Богини.

Индоевропейские народы тоже были пастухами, но не овец и коз, а крупного рогатого скота. Ранее, в период неолита, в Старой Европе, животноводство было сосредоточено на разведении свиней. Мифология свиньи отмечена лунным характером, и с приходом завоевателей он переносится на крупный рогатый скот, на быка. Как отмечает Джейн Харрисон в книге «Введение в изучение греческой религии», рога быка указывают вверх, так и жертвоприношения божествам Олимпа были направлены в небо и имели уранический характер. Клыки кабана направлены вниз и, таким образом, сила жертвоприношения древнего свинопаса была направлена на землю, имела хтонический характер.

В этой главе мы рассмотрим исторические свидетельства влияния на Македонию и Грецию индоевропейской культуры, ориентированной на воинственное мужское начало, и покажем пик этого влияния в период около 1200 г. до н.э., во время Троянской войны. В последующих главах мы увидим, как, примерно в 700 г. до н.э., женские акценты, возрастание роли женщин снова возвращаются с новой силой, не в роли богини плодородия и Земли, а в роли Богини Тайн: той, которая инициирует нас в духовной трансформации. Раньше инициация была более материальной, но в классическую эпоху наблюдается духовный подход, и он должен произойти как следствие двойственности соединения двух систем, индоевропейской и старой европейской.

Карта 3. Движение индоевропейцев в Старую Европу

Копья и языки

Существуют два основных сплава бронзы, используемых приблизительно с 4000 до н.э. В прикаспийских горах, где добывается медь, ее легировали мышьяком, и получали бронзу, более прочный металл, чем медь. Позднее классическая бронза впервые появляется в Месопотамии, как результат сплава меди с оловом. Именно в этот момент наблюдается рассвет Юго-Западной Азии, который мы привыкли называть бронзовым веком.

Первые медные инструменты, не были оружием; они служили инструментами ремесленников и для обработки почвы. Индоевропейские народы к северу от Черного моря были воинами, скотоводами и первыми укротителями коня. Узнав о бронзе, они превратили новый металл в оружие. В наконечниках копий сохраняются отверстия и болты, с помощью которых металлические ножи были прикованы к древку, превращая его в пику или копье. Это превращение сыграло ключевую роль. Там, где мы находим подобные свидетельства, мы делаем выводы о присутствии индоевропейцев, начиная с периода между 4000 и 3500 гг. до н.э.

Около 4000 г. до н.э., индоевропейцы вторглись в Старую Европу — то, что мы называем Центральной и Восточной Европой, а также на Балканы. Затем они передвинулись к югу, на Ближний Восток и на восток, в Индию и Персию. Индоевропейцы, вторгшиеся в Индию, оставили Веды, а в Персии эти народы стали зороастрийцами. В языке, очень близком санскриту, сохранились гимны в честь Заратустры, из чего мы делаем выводы, что разделение между персами и индусами состоялось после вторжения арийских племен.

Когда британцы в восемнадцатом веке завоевали Индию, они намеревались управлять, насколько это представлялось возможным, в рамках индийской традиции. Для этого завоеватели пытались выяснить, какие законы существовали в Индии, принять их и адаптировать к современному миру. Оказалось, однако, что никто не мог прочитать тексты на санскрите и перевести их на английский язык. Была привлечена к работе группа ученых мужей, браминов, и они опубликовали работу под названием Vivadarnavasetu («Мост через океан споров»). Таким образом, вы можете себе представить характер этих встреч. Поскольку прямой перевод осуществить было некому; пришлось перевести книгу на персидский, а затем с персидского на английский язык. Книга была опубликована в 1776 году как «Кодекс законов Дженту».

Конечно же, некоторым англичанам довелось выучить санскрит. С этой целью Чарльз Уилкинс отправился в Бенарес и записался там в школу браминов. Затем он опубликовал перевод Бхагавад Гиты на английский («Бхагават-Гита, или Диалоги Кришны и Арджуны») в 1785 году. Это был первый поток информации из Индии в Европу. Бхагавад-Гита поразила европейцев, как молния: Гете и немцы были просто в восторге, их восторг разделяли Карлейль в Англии, Эмерсон и Торо в Америке. Это стало началом движения к мистической точке зрения в христианском традиционализме, отразившемся в работах Эмерсона, Торо, Карлайля, Гете. Затем появился перевод «Шакунталы», прекрасной пьесы Калидасы, индийского Шекспира (примерно пятого века нашей эры), и снова Гете был в восхищении. Он писал: «Если вы хотите ощутить весну и осень, увидеть цветение и получить плоды, читайте «Шакунталы».[2] Некоторые детали «Шакунталы» он включил в «Фауст». Индийская пьеса стала поистине популярной. Что это было? Это была религия возвращения себя в состояние соответствия с природой во всех ее аспектах.

В 1783 английский юрист, сэр Уильям Джонс отправился в Калькутту, получив назначение на пост судьи. Он был первым знающим лингвистом, приехавшим в Индию из Европы, знающим латынь и греческий, а также основные европейские языки их историю. Именно Джонс обнаружил, что санскрит связан с европейскими языками. Термин «индоевропейский» происходит из его статьи, написанной в 1786 году, где обсуждался контекст этого широко распространенного семейства языков.[3]

Он также признал, что индийский пантеон Вед соответствует, греческому пантеону олимпийцев. Поскольку индоевропейские племена нападали в различных местах по всему Евразийскому континенту, они несли с собой свои мифы, соответственно мифология этих областей имеет много общего. Углубляясь в исследования ранних культов Богини в этих областях, мы неожиданно обнаружили, что в них действует воинственная мифология, чье главное божество, будь его имя Зевс или Индра, является громовержцем. Кроме того, это божество мало чем отличается от Яхве, народ которого из пустыни вторгся в Месопотамию примерно в то же время.

Существовало две основных ветви индоевропейцев: восточная и западная. Разделительную линию можно себе представить там, где когда-то опустился железный занавес.[4] На востоке расположились народы группы Сатем, то есть «сто» на санскрите. На западе – народы группы Сентрум, то есть, латинское слово «сто». Между этими языками действуют законы языковой модификации: «C» превращается в «S»; «Е» – в «А», и так далее. Следуя этому древнейшему чередованию, мы получаем то же самое слово.

В восточной ветви, Сатем, основные языки — славянские (русский, чешский, польский, и так далее), персидский, и языки Индии (слово «санскрит» означает «синкретический», пали-язык раннего буддизма; а так же все языки Северной Индии — хинди, маратхи, раджастхани, урду, бенгали). Языки Сентрум на западе: греческий, италийский или латинский (из которых произошли французский, испанский, итальянский, рейнский, провансальский, и португальский), кельтские языки (которые бытуют на Британских островах, шотландский, валлийский, язык острова Мэн, и ирландский), и германские языки (включая английский, скандинавские языки, немецкий, голландский, и старые готических языки). Джонс признал, что все эти языковые следы родственных народов, которые происходят из одного мира, с северных европейских равнин, и их мифология была одной мифологией на разных языках. Везде, где они распространялись, эта мифология становилась надстройкой над народными культами Богини-Матери.

После открытия индоевропейских языков мы применили тот же метод сравнительного языкознания к семитской группе. По причине ограниченной площади, семитские языки более похожи друг на друга, чем индоевропейские языки. На индоевропейских языках говорит значительное количество народов, но семья семитских языков — относительно единая группа. Ранними семитскими языками были аккадский, вавилонский, арамейский, иврит, арабский, — языки племен, которые захватили различные области Юго-Западной Азии.

Другая семья языков распространена на восток от Уральских гор, урало-алтайские народы, или монголы на востоке, финны в Скандинавии, венгры в Восточной Европе, и тюрки.

Отдельно от этих языковых групп Европы и Западной Азии, имеется еще одна языковая семья, связанная с китайским комплексом, а затем другая — с австралазийскими полинезийскими языками, и так далее. Поэтому, изучая сравнительную мифологию, вы должны помнить об этих унифицирующих, интеграционных системах, которые всегда соприкасаются с локальными системами.

В различных зонах индоевропейские народы появились на сцене, как мужчины-воины, управляющие боевой колесницей. Когда же, в начале девятнадцатого века антропологи осознали, что все высокие цивилизации в более поздние периоды имели общее происхождение, появились идея арийского или индоевропейского превосходства. Слово «арья» на санскрите означает «благородный». Признание того, что поочередное появление более поздних цивилизаций могло быть следствием прихода так называемых арийцев, казалось, подтверждает эту идею превосходства.

Однако дальнейшие археологические исследования доказали, что прибытие индоевропейцев было сравнительно поздним этапом развития; современная датировка древнего Шумера и Египта, а так же наши современные сведенья о Старой Европе, относящиеся к периоду прихода этих народов, — все эти данные значительно изменили картину.

Теперь мы видим, что индоевропейцы пришли на эти земли как воины-опустошители, и что они разрушили уже существовавшую цивилизацию. Затем они испытали влияние предыдущей цивилизации, и из этого синтеза развилась культура высокого золотого века Греции. Ранние цивилизации принадлежали богине; поздние — богам. Параллельно развивались события в Юго-Западной Азии, когда семиты прибыли в Месопотамию, Египет и далее, и их основным интересом было грубое ремесло кочевников-воинов.

Около 1800 г. до н.э. индоевропейцы севера приручили коня и изобрели боевую колесницу. В тот момент они были совершенно непобедимы, а колесница распространилась повсюду: в Европе, Египте, Персии и Индии, а затем появилась и у династии Чанг в Китае около тысяча пятьсот двадцать третьего года до н.э. Ударная сила этих народов, двигающихся по всей Евразии была огромна.

курганы и сати

Для индоевропейцев характерным памятником является курган или могильник. Мария Гимбутас называет различные области, в которые пришла эта культура, кургаными культурами. Волна за волной вторгались индоевропейцы в области Старой Европы, Восточной Балтики, и Средиземноморья, где уже утвердилась культура Богини.

С притоком Курганской культуры, общины, бывшие земледельческими и торговыми, превратились в воинственные укрепления, что привело к появлению «Акрополисов», то есть, боевых крепостей. Могильники свидетельствуют и о новой социальной стратификации. Как говорит Гимбутас:

Обычно царские гробницы распложены отдельно от кладбищ других членов общества. Погребальные обряды указывают не только на социальные различия, но и на доминирующую роль мужчины в обществе: первая и центральная могила в кургане обычно принадлежит мужчине, возможно, отцу семейства или старосте, а могилы женщин и детей занимают второстепенные места. Согласно старому индоевропейскому обычаю, глава дома имел неограниченное право собственности над женой и детьми. То, что жена должна была умереть вместе с мужем, доказывается частыми археологическими находками двойных могил мужчины и женщины или взрослого и одного или двух или более детей, похороненных в одно и то же время. Связь родителей и детей определялась с помощью анализов костей.[5]

Рис. 33. Александропольский курган (могильник, Энеолит, Украина, 4 в. до н. э. B.C.)

В этих мифологиях воинов доминировал бог солнца, а женщина была связана с различными планетами и Луной. Захоронения Сати возникают в этот период и бытуют вплоть до нашего времени в Индии. В месте захоронения, известном как Вдовья Могила, расположенном в Македонии, жена похоронена вместе с воином. Вместе они отправляются в подземный мир, и героический поступок жены состоит в том, что она отдает свою жизнь, чтобы эти двое обрели вечность вместе. Двое — одно: муж и жена являются двумя аспектами одного существа. Обычно муж умирает первым, он погибает в бою и отправляется в подземный мир, и он зовет жену присоединиться к нему там, для их общей вечности. Она становится спасительницей мертвого героя. Так что, когда богиня идет в подземный мир, как Иштар и Брунгильда, она совершает героическое путешествие, чтобы привести обоих – мужчину и женщину — к вечной жизни.

Важно отметить, что сати (ритуал захоронения живой женщины или заклание вдовы с ее умершим мужем) происходит от санскритского слова » sati». Это слово является женским причастием от глагола «быть». Другими словами, говоря, что женщина – сати, мы имеем ввиду, что она есть. Это женщина, которая прошла весь путь жены, вплоть до момента, когда последует за мужем в смерти. Женщина, которая не выполняет эту обязанность, следовательно, является a- sati («ничто»). В таком традиционном обществе человек становится человеком, постоянно повинуясь правилам, точно следуя законам общества. Определенная мифология связана с таким отношением. В Индии, например, можно увидеть памятники на захоронениях сати, их возведение начинается с древности. Над ними поднимается в благословении рука женщины, и это рука Венеры, богини любви. Действуя в согласии с ней, женщина приносит спасение одновременно и себе, и своему мужу. Здесь уделяется внимание вечному характеру их совместной жизни, а не просто вещественному.

Позже в Месопотамии, в Египте, и в Китае мы находим сотни людей, погребенных заживо.[6] Эти погребения уничтожали любой акцент на личности, на личном опыте, на боли и удовольствии, на индивидуальном суждении. Эти люди обладали характером солдат, а хороший солдат подчиняется приказам и не несет ответственности за то, что он делает, а только за то, насколько хорошо он это делает. Таков был путь этих обществ. Мы должны понимать этот важный момент, когда говорим о тех мифологических периодах.

Таким образом, проблема сегодня заключается том, чтобы связать себя (опираясь на наше чувство индивидуальной ценности и ответственности) с этими мирами так, чтобы не быть поглощенными ими. Когда индийский гуру приезжает сегодня в Соединенные Штаты, чтобы учить, он учит в терминах девальвации индивидуального образа мышления, связанной с мифологией, которую он представляет. И все же, захоронение связано не только с богом, но и с богиней. А значит, это важный вопрос.

Рис 34. Боевая колесница (резьба по камню, Микены, Греция, ок. 1500 г. до н.э.)

Микены

После извержения вулкана Тера индоевропейские Микены стали доминирующим центром культуры в ареале Эгейского моря. Арийское влияние обнаруживается на микенской стеле, где изображена боевая колесница (рис. 34). Обратите внимание, что на этой широкой, двухколесной колеснице на колесе и оси можно увидеть форму мандалы. Ось становится очень важным центром, вокруг которого вращается все. Движение и покой пребывают в одном месте, и ось становится символом этой точки, вокруг которой происходит все движение: недвижимая точка в центре души, точка покоя. Именно эта точка, которую нужно найти, в представлении — спортивном или драматическом, или в акте письменного творчества. Человек не полностью находится в движении – возникает баланс между покоем в центре и движением вокруг него. Это духовная точка, которую начинает символизировать колесо. Лошадь является символом насильственной динамической энергии тела, а возница – контролирующим разумом.

Аозле великих ворот Микен (рис. 36), богиня представлена абстрактно, как столб с ее животными-хранителями по обе стороны: она является осью. Отсутствие голов у боковых животных, и пространство, для них предназначенное, привело археологов к предположению, что это могут быть не львы, а грифоны[7], подобные найденным на Крите.

рис. 36. Львиные ворота в Микенах (резьба по камню, Греция, ок. 1500 г. до н. э.)

Посмертная маска воина (рис. 35), обнаруженная в Микенах (с легкой руки Генриха Шлимана, называемая «Маска Агамемнона») показывает, что у индоевропейцев были тяжелые, крепкие тела, в отличие от гораздо более тонких тел Эгейских народов. Две разных расы сошлись в этой новой культуры Микен.

Рис. 35. Посмертная маска воина (золото, Микенская культура, Греция, ок. 1500 г. до н.э.)

Последовательность весьма характерная для этого периода, свойственная как семитскому, так и арийскому вторжению. Сначала эти кочевники пришли как воины-завоеватели, а затем они начинают усваивать более искусно развитую культурную систему покоренных народов, и мифология захватчиков сосуществует и становится надстройкой для коренной мифологии, ориентированной на Богиню, которая трансформируется в более позднюю, ориентированную на бога, мифологию классической эпохи. Этот способ поглощения старшей, более высокой культуры и трансформации ее мифологии ради удовлетворения целей новой, менее развитой культуры особенно заметен в Библии, в книгах Исход и Иисуса Навина.

Тот же самый процесс произошел в микенской культуре. Однако постепенно Богиня возродилась вновь так, что в седьмом веке до нашей эры в Греции, во времена гомеровских гимнов (то есть около пятисот лет после вторжения) Богиня возвращаться снова. Почти одновременно то же самое происходит в Индии.

После встречи индоевропейцев и культур неолита Старой Европы матриархальная система не была заменена патриархальным миром, который возник из той же области, как пытались утверждать, некоторые ученые, составляя периодизацию европейской предыстории и ее преобразований. Скорее всего, индоевропейская культура накладывается на культуру Старой Европы.

Как пишет Гимбутас:

Изучение мифических образов предоставляет нам одно из лучших доказательств того, что Старый европейский мир не был прото-индоевропейским миром и что не было прямой и беспрепятственной линии развития современных европейцев. Самая ранняя европейская цивилизация была зверски уничтожена патриархальным элементом и не оправилась после этого, но ее наследие сохранилось в субстрате, питавшем дальнейшее европейское культурное развитие. Творения Старой Европы не были потеряны; трансформируясь, они чрезвычайно обогатили европейскую душу.[8]

Рис. 37. Богини с ребенком (слоновая кость, Микенская культура, Греция, ок. 1300 г. до н.э.)

На этом изображении, резьбе по слоновой кости (рис. 37), мы видим двух богинь с фигуркой маленького мальчика, идущего от одной к другой. Это древняя двойная Богиня, мать жизни и мать смерти. Женский принцип появляется в двух аспектах, в то время как мужчина представляет активную силу, движущуюся от одной к другой, от ночи ко дню, от смерти к тьме. Это сила, представляемая этими двумя женскими фигурами, живет в женщинах и мужчинах как сила природы. Она присуща и мужчинам, это только вопрос акцента. Маленький ребенок мужского пола, вероятно, Посейдон, культ которого восходит к этому периоду.

Посейдон — владыка вод с трезубцем, центральной точкой между парами противоположностей. Воды, которые представляет Посейдон, — не соленые воды моря, но пресные воды, которые приходят из подземных глубин, дающие почве плодородие. Иногда Посейдона изображают с ногами быка: животное Посейдона – бык. В христианской традиции наследником этого символа становится дьявол, с его вилами и раздвоенными копытами. Именно это произошло с богом, представлявшим динамику рвения к жизни, когда он был побежден системой, считающей каждый естественный порыв греховным.

Шива — тот же бог: его оружие — трезубец, и его животное — бык. Он представлен лингамом, это божественная энергия, изливающая творческую силу мира в утробу Богини. Главный символ Шивы, лингам, соединен с йони, женским органом, в который проникает мужчина. Шива и Посейдон представляют очень старую традицию, когда в период Богини-Матери, в период наших ранних обществ, распространялась эта мифология.

В индуистской иконографии Шива часто изображается с Шакти, богиней Парвати. В то время как Шива владеет трезубцем и быком Нанди, Парвати часто изображается в коже леопарда или львицы, так что здесь мы снова видим: бог связан с лунным быком, а богиня связана с солнечным львом. Это старая история, преемственность традиций, а не подавление, свойственное библейской традиции. Библия исключает Богиню, в то время как в индийской традиции Богиня чествуется как Мать, а в Греции богиня является полновластной в своем собственном праве.

Важно признать связь между этими мифологиями, ибо, когда вы изучаете одну, вы приобщаетесь и к подтексту другой. Великий курган, Акрополис и захоронения сати принадлежат к тому же комплексу.

Еще один ключ к этой преемственности состоит в рассмотрении Линейного письма «Б», которое Майкл Вентрис расшифровывает как древний греческий язык. Что он обнаружил, когда он открыл поздне-критскую и до-микенскую элладскую культуру? Он нашел имена Диониса, Афины и Посейдона. Они божества не ведического пантеона, а ранне-критского, и это позволяет нам сделать вывод, что перед приходом ариев эти божества уже были там.

Индоевропейцы вторгались в материковую Грецию несколькими волнами: сначала пришли ионийцы, потом эолийцы и, наконец, дорийцы были последним народом, поселившимся на этой территории. Они пришли не только на греческий полуостров, но и в Малую Азию. Так что народ Трои, атакованный народами Греции, были на самом деле той же расы: индоевропейцами, утвердившимися в этом очень удачном месте, на входе в Босфор (в «коровий пролив», названный в честь Европы, которая, как говорили, пересекла ее в форме коровы), где встречаются Азия и Европа. Троя стала богатым и очень значимым городом, потому и должна была быть уничтожена. Вторжения начались около 1200 г. н.э.; а в период Троянской войны — 1180-1190 г. до н.э. цивилизация была практически уничтожена. Она начинает возвращаться в восьмом веке, и одновременно с этим появляются военные корабли. Это также период Гомера, современника самых ранних текстов книги Бытия.

Дорийцы принесли с собой два различных стиля боя и два различных стиля оружия. Один стиль предполагал бронзовый меч или копье с тяжелым щитом из бычьей шкуры, перекинутым через туловище; боец, поднимавший щит, бился, прикрываясь им. Другой стиль, и более поздний вид оружия был относительно легким: щит, который носили на левой руке, и железное оружие. Эти два совершенно разных вида оружия оба представлены в Илиаде. Начало Илиады относится к периоду бронзы, в то время как она была завершена в конце железного века, следовательно, там присутствуют оба вида оружия.

Существует одна группа из Линейных — «Б» таблиц во дворце старого Нестора в Пилосе на материке. Они связаны с распределением войск. В таблицах указывается, что вторжение с севера происходило в период Троянской войны, и в тот же период — нашествие Дорийцев. Таким образом, эти арии пришли в южную часть Эгейского моря несколькими волнами. Вспомним, что и нападавшие, и защитники Трои принадлежали к одной арийской семье. Таким образом, на этих глиняных табличках из дворца Нестора регистрируется это последнее уведомление о до-арийском элладском периоде: приходят захватчики, указывается распределение форпостов, а также святилищ для защиты женщин и детей. А остальное — тишина.